Настоящие тезисы сокращенно излагают содержание главы 6 эссе 1992 года “Константин Васильев и Даниил Андреев – полюса русского менталитета”. Эта глава впервые выделена здесь в самостоятельную тему и снабжена некоторыми дополненими.
В демонологии Даниила Андреева наряду с традиционными персонажами фигурируют и ранее неслыханные существа. Иноматериальные, трансфизические внутренности Земли стали местом обитания демонов великодержавной государственности уицраоров; их жизнь тесно связана с технократической цивилизацией игв – демонизированного античеловечества, населяющего шрастры – миры на изнанке земной коры. Шрастры похожи друг на друга даже больше, чем государства человеческой цивилизации, но облик каждого шрастра в некоторой степени определяется культурой страны (или группы стран), на исподе которой он расположен.
Уицрароры размножаются почкованием и стремятся умертвить родителя, пожрав его сердце. Именно таким омерзительным путем взошел в 1918 году на престол Третий Жругр, уицраор коммунистической России. Но и от него в годы Великой Отечественной войны отпочковался детеныш, о котором Андреев упоминает вскользь [1]. Для темы настоящего доклада этот жругрит, однако, настолько важен, что придется дать ему условное имя – Германик, объяснить порожденные им человеческие мотивации и трансфизические последствия, о которых Андреев не знал или умолчал.
Сражение шло не только в мире людей, Энрофе,– смертельную войну вели Жругр и уицраор Третьего рейха, российский шрастр Друкарг и изнанка великой культуры Северо-Запада Мудгабр. Эта культура охватывает Западную Европу к северу от Франции, США, Канаду, Австралию и ЮАР. Мудгабр является самым мощным, самым продвинутымв технологическом отношении шрастром, уникальным еще и в географическом плане – ведь государства Земли, с которыми он связан метаисторически, рассредоточены по 4-м континентам. Андреев иногда говорит о “германском шрастре”, “американском шрастре” – стало быть, в Мудгабре есть специфические зоны, связанные с этими земными странами. Многие войны на поверхности Земли потому и начинаются, что психика человекоорудий воспринимает волны злобы, сталкивающие демонические полчища внутриземных миров.
Германик вступил в связь с правителем германского шрастра, с вражеской армией Мудгабра, рассчитывая с их помощью уничтожить отца. Для этой цели в Энрофе имелось и подходящее человекоорудие – генерал Власов. Патриотизм воинов, вербуемых в РОА, подвергался суровому испытанию: они понимали, что противостояние фашизма и социализма не есть борьба тьмы и света – борются две тьмы, и следовало лишь не ошибиться в оценке, какая тьма “тьмее”. Однозначного ответа на этот вопрос не существует до сих пор. По моей оценке, Сталин даже в самых чудовищных своих планах не мог пойти на уничтожение и заключение более чем 20% населения СССР – превышение этого порога, как показывает экономический расчет, непоправимо дестабилизировало бы всю структуру государства. Программа Гитлера, о которой власовцы не могли знать в силу ее секретности, предусматривала тотальное уничтожение “расово неполноценных” народов (евреи, цыгане) или обращение их в рабов рейха (славяне и другие народности СССР). Заселив советские просмтранства “арийцами”, Гитлер, вероятно, оставил бы от нашего населения значительно меньше половины – ведь поработители не смогли бы долго удерживать в повиновении слишком большие массы рабов. Российская история могла бы на этом прерваться. По мнению Андреева, победа Гитлера над Сталиным угрожала бы самому существованию русского народа. Власов же считал, что этому существованию угрожает именно сталинский режим, а Гитлер все равно не сумеет проглотить Россию и уступит власть в ней ему, сохранив лишь германский протекторат. Окрепнув, Россия в грядущем избавится и от протектората. У генерала были перед глазами прецеденты из отечественной истории. Русские князья в междоусобных войнах использовали силы Золотой Орды, но пришло время – и само ордынское иго было сброшено. Ленин в годы мировой войны использовал деньги немецкого кайзера, чтобы произвести революцию и воцариться в России. За это перед Октябрем пришлось пропагандировать необходимость поражения в войне, выслушать от Временного правительства обвинения в антипатриотизме, даже в шпионаже в пользу Германии, а после Октября заплатить грабительским Брестским миром, но потом потерянное было отыграно. До сих пор идут дискуссии, не стала ли бы для Гитлера победа над Сталиным “пирровой”, могла ли бы Россия, пусть даже под временным чужеземным гнетом, начать духовное, а с ним и экономическое возрождение. Но в состоявшемся варианте метаистории Третий Жругр пожрал сердце врага, прервав этим старую династию германских уицраоров, а затем “одним щелчком” расправился и с Германиком. Жизнь погибшего жругрита оставила, однако, реальный след: в результате его заигрывания с германским шрастром возник и остался существовать прямой канал влияния Мудгабра на Россию – своеобразный гиперпространственный туннель, многое предопределивший в духовной атмосфере России 70-х и последующих годов. Преграду между мирами проломила беспримерная нагрузка на совесть и психику власовцев, попавших между молотом и наковальней, вынужденных искать спасения Родины у ее врага.
Хотя заново рожденный уицраор ФРГ Укурмия оказался “менее свиреп, чем его предшественник”, темная духовность Мудгабра не исчезла, даже обогатилась. Если Друккаргу в 1953 году не удалось затащить к себе эфирное тело Сталина, спасая его от падения в глубочайшие пучины миров возмездия, то Мудгабр в 1945 году смог осуществить это в отношении Гитлера. Андреев не указывает на это прямо, но именно так расшифровываются предсмертные слова фюрера, цитируемые в “Розе Мира”: “Я ухожу, но из другого мира буду держать вахту здесь, в сердце Германии”. В драматическую минуту своей жизни вождь Третьего рейха не совсем точно выразил свое мистическое предчувствие. Правильнее было бы: “из другого мира, сердца Германии, буду держать вахту здесь”. Ибо только Мудгабр мог восприниматься как “сердце Германии” тем, кто выразил собою “самую жуткую, но характерную сторону германской нации”. А “здесь” означает не только и не столько ФРГ, где неонацизм не играет существенной роли,– Гитлер предвидел, что ему и его нацистской доктрине еще предстоит сыграть важную роль в Энрофе, что захват России, не удавшийся ему в результате войны, он еще осуществит другим путем, из другого мира.
Литература: 1. Андреев Д.Л. Собр. соч. Т. 2. М., 1995, с. 485.
.